Игорь Овсяный - Тайна, в которой война рождалась… (Как империалисты подготовили и развязали вторую мировую войну)
Титул «пушечных королей» Круппам принесли войны Бисмарка, который создавал Германскую империю «железом и кровью». Железо поставляла фирма Круппа. Захват Германией в 1870—1871 гг. Эльзаса и Лотарингии обеспечил (после открытия в конце века нового способа выплавки чугуна) рост могущества фирмы. Ассортимент ее смертоносной продукции необычайно расширился вплоть до пушки «Большая Берта», созданной специально для разрушения Парижа.
После поражения Германии в 1918 г. Круппом овладела одна страсть – реванш. Территорию соседних государств Крупп рассматривает как полигон для своих пушек. Обладая уловками и терпением опытного хищника, Крупп надевает личину покорности. Он обманывает Союзную контрольную комиссию и переводит свои заводы на «мирную» продукцию, а в действительности тайно сохраняет концерн как военное предприятие.
«В то время, – писал Крупп в статье, опубликованной в марте 1942 г., – положение казалось почти безнадежным. Оно казалось бы еще более безнадежным, если бы я не был убежден, что „Версаль“ не означает окончательного решения. Я хорошо знал историю Германии и по опыту, накопленному в других странах, имел основания полагать, что хорошо знаю немцев. Именно поэтому я никогда не сомневался, что, хотя тогда все обернулось против нас, в один прекрасный день наступят перемены. Как это случится, я не знал и не задавал себе такого вопроса, но верил в такое. И это сознание, сегодня я могу говорить прямо и впервые делаю это как ответственный руководитель заводов Круппа, позволило мне сделать практические выводы огромного значения. Если Германии суждено было возродиться и она сможет сбросить цепи „Версаля“, заводы Круппа должны быть наготове…
Необходимые меры принимались, и приготовления делались без лишнего шума. К удивлению многих, Крупп начал производить изделия, которые ничего общего не имели с прежней продукцией его военных заводов. Союзная Контрольная комиссия была введена в заблуждение. Замки, бидоны для молока, машины для ремонта дорог, машины для перевозки мусора – все это не внушало подозрений, и даже паровозы и автомобили производили совершенно «гражданское» впечатление.
После прихода к власти Адольфа Гитлера я с удовлетворением мог доложить «фюреру», что Крупп готов, после короткого пускового периода, начать перевооружение Германии».
В тесном контакте с военными специалистами Крупп тайно проектировал, строил и испытывал танки и подводные; лодки. Его конструкторы напряженно работали над созданием новых типов орудий и боеприпасов. Как символ реванша была сохранена и «Большая Берта». Под носом у контрольной комиссии ее замаскировали под заводскую трубу.
Установление фашистского режима вызвало у Круппа бурный восторг. В качестве председателя Имперского союза промышленников он разрабатывает проекты реорганизации производства. Ее цель – создать мощный аппарат для контроля и регулирования деятельностью всей промышленности, установить неограниченную власть монополий. В этом немецкие промышленные магнаты видели кратчайший путь подготовки к реваншу.
Германские монополии взрастили, вскормили, привели к власти фашистский режим, ставший раем для промышленников. Сбылись мечты Тиссена «взнуздать» немецкий народ и Круппа – «держать рабочих в страхе и заставить соблюдать железную дисциплину». В мае 1933 г. нацисты ликвидировали профсоюзы и заменили их «Трудовым фронтом» – организацией с принудительным членством. Владельцы предприятий могли произвольно определять условия труда и устанавливать зарплату.
Усилиями круппов, тиссенов, фликов и прочих промышленников Германия стала гигантской кузницей оружия.
«Из немногих заводов, разрешенных Версальским договором, – говорил начальник военно-экономического штаба имперского военного министерства Томас в мае 1939 г. сотрудникам МИД, – выросла самая мощная из существующих сейчас в мире военная промышленность. Она достигла уровня производства, который в известной мере был равен германскому производству военного времени и частично даже превышал его. На сегодняшний день Германия занимает второе место в мире по производству стали после Америки. Производство алюминия значительно превышает производство Америки и других стран мира.
Выпуск винтовок, пулеметов и артиллерийского вооружения превышает в настоящее время производство любой другой страны».
С какой быстротой нарастала смертельная угроза для соседних с Германией стран, и не только соседних, говорят следующие цифры. Бюджетные ассигнования на вооружения и армию в 1933—1938 гг. увеличились почти в 10 раз. Производство оружия и военной техники возросло за те же годы в 12,5, самолетов – в 22 раза.
Бешеная гонка вооружений стала источником сказочного обогащения для германских монополий. Приводимые ниже цифры раскрывают природу того «энтузиазма» промышленников, о котором говорил Крупп.
Рост чистой прибыли концерна «ИГ Фарбениндустри» (в марках)
1932 71475244
1933 122093244
1935 153434340
1937 295701000
1938 274286000, т.е. примерно 400% уровня 1932 г.
Рост чистой прибыли концерна Круппа (в марках)
1932—1933 6507078
1934—1935 60361350
1937—1938 112190050
1938—1939 121803791, т.е. примерно 2000% уровня 1932—1933 гг.
Гигантский рост прибылей вызывал у промышленников и банкиров полное удовлетворение действиями «фюрера». Деньги, которые они израсходовали на создание фашистской партии, содержание штурмовиков и «предвыборные кампании» гитлеровцев, окупались с лихвой. По инициативе Круппа был учрежден фонд «Адольфа Гитлера». Ежегодно солидные взносы промышленников поступали в кассу нацистской партии. За шесть лет (1933—1939 гг.) «ИГ Фарбениндустри» передал в распоряжение «фюрера» 40 млн. марок, Крупп – 12 млн.
Перестройка экономики в агрессивных целях требовала колоссальных средств. Наставником Гитлера по финансовым вопросам монополии сделали бывшего президента Имперского банка Я. Шахта. Он знал закулисные тайны «делового мира» и располагал широкими личными связями в кругах финансистов США и Англии. Познакомившись еще в 1931 г. на квартире Геринга с Гитлером, куда он явился вместе с Тиссеном (лучшей рекомендации нельзя было и придумать), Шахт становится ревностным сторонником «фюрера». Рассказывая о деятельности Шахта накануне захвата власти фашистами, один из его биографов пишет:
«В последующие недели были пущены в ход такие интриги, о каких не прочтешь ни в одном романе… Для Шахта характерно, что в эти дни он повсюду, в каждом разговоре, в каждом публичном выступлении, и особенно в наиболее трудные моменты, которые пришлось пережить Гитлеру… заявлял, что Германию может спасти один человек – Гитлер».
После установления фашистского режима Шахта вновь назначили президентом Имперского банка, который магнаты сделали центром финансирования военной программы. О прямом участии германского финансового капитала в подготовке агрессивной войны и ремилитаризации страны свидетельствует, в частности, один из меморандумов, подготовленных Шахтом для Гитлера.
«С самого начала рейхсбанк сознавал, что успех в области внешней политики может быть достигнут лишь путем реконструкции германских вооруженных сил. Он принял на себя в значительной степени ответственность за финансирование вооружения, несмотря на вытекавшие отсюда опасности для стабильности валюты. Это оправдывалось необходимостью, которая отодвинула на задний план все прочие соображения, необходимостью вооружиться немедленно и из ничего и, кроме того, в замаскированной форме, так, чтобы это делало возможным проведение внушающей доверие внешней политики».
Не менее характерен и другой документ по вопросам финансирования войны. Его составил летом 1939 г. Функ, сменивший Шахта на посту президента Рейхсбанка. В меморандуме обосновывалось предложение «внести в законы по вопросам финансирования войны идею оплаты военных издержек, рассчитывая на доход в будущем, после окончания войны».
Расчет на богатую добычу в результате разбойничьей войны стал основой денежных манипуляций германских монополистов. Для маскировки источников покрытия расходов на вооружение гитлеровцы широко прибегали, помимо ограбления масс путем повышения налогов, к выпуску бумажных денег и фальшивых векселей. Крупную жульническую комбинацию, прикрытую авторитетом Имперского банка, разработал Шахт.
Смысл аферы заключался в следующем. Военные заказы оплачивались векселями не существовавшей в природе фиктивной компании «Металлургише форшунггезельшафт» (сокращенно «МЕФО»). Банкам было дано указание принимать векселя к оплате, но средств для их погашения не было. Игра строилась на том, что векселя давали 4% годовых. И фабрикантам, не сомневавшимся в их добротности, было выгоднее вместо наличных держать у себя в кассе эти фальшивые бумажки.
Махинация Шахта дала возможность изъять у предпринимателей значительную часть их кассовой наличности. Разумеется, если бы векселя были предъявлены к оплате, наступила бы финансовая катастрофа.
